Звезды и в самом деле глаза погибших богов. (с)
Ни для кого не секрет, что часто кошки сами становились едой для людей в блокадном Ленинграде, во время чудовищного голода, были съедены практически все домашние питомцы.
В 1942 году кошек в Ленинграде остались единицы. Их появление воспринималось ленинградцами как чудо. Значит, не все съедали своих пушистых любимцев. Очевидцы вспоминают, как весной 1942 года одна полуживая от голода старушка вынесла своего мурлыку на улицу — погулять. К ней подходили люди — нет, не для того, чтобы отнять и съесть животное, — люди благодарили бабушку, что она сохранила котика. Другая бывшая блокадница рассказывала, что в марте 1942 года вдруг увидела на городской улице тощую кошку. Вокруг толпились старушки и крестились. А исхудавший, похожий на скелет милиционер следил, чтобы никто не обидел зверька. Двенадцатилетняя девочка в апреле 1942 года, проходя мимо кинотеатра «Баррикада», увидела толпу у окна одного дома. Люди дивились на необыкновенное зрелище: на освещённом весенним солнцем подоконнике лежала полосатая кошка с тремя котятами. «Увидев её, я поняла, что мы выжили», — вспоминала много лет спустя та девочка, став взрослой женщиной.
Увы, такие случаи были редкостью. Зато крысы в отсутствие кошек почувствовали себя хозяевами положения: они быстро размножались и поглощали те немногие припасы, что ещё оставались, грабили огороды, но что всего страшнее — несли угрозу эпидемии.
Единственной возможностью спастись от нашествия крыс были кошки. И в апреле 1943 года, уже после прорыва блокады, председатель Ленсовета подписал постановление о необходимости «выписать из Ярославской области и доставить в Ленинград четыре вагона дымчатых кошек». Дымчатые ярославские кошки считались лучшими крысоловами. Эшелон с «мяукающей дивизией», как прозвали ленинградцы этих кошек, надежно охранялся. Очевидцы рассказывали, что за кошками выстраивались длиннющие очереди, как за хлебом.
Ярославские кошки отогнали грызунов от продовольственных складов, но полностью проблема решена не была. И в конце войны была объявлена ещё одна кошачья мобилизация — из Сибири. «Кошачий призыв» прошёл успешно. Только в Тюмени собрали 238 котов и кошек. Первым был принесён кот Амур, хозяйка которого пожелала «внести свой вклад в борьбу с ненавистным врагом». Всего привезли 5000 омских, тюменских и иркутских котов, которые и очистили город от грызунов, спасая для людей остатки съестных припасов, а самих людей — от эпидемии.
В знак благодарности кошкам блокадного Ленинграла и в знак памяти на Малой Садовой улице на карнизах зданий установлены скульптуры кота Елисея и кошки Василисы - это собирательные образы кошек, завезенных в город.
В 1942 году кошек в Ленинграде остались единицы. Их появление воспринималось ленинградцами как чудо. Значит, не все съедали своих пушистых любимцев. Очевидцы вспоминают, как весной 1942 года одна полуживая от голода старушка вынесла своего мурлыку на улицу — погулять. К ней подходили люди — нет, не для того, чтобы отнять и съесть животное, — люди благодарили бабушку, что она сохранила котика. Другая бывшая блокадница рассказывала, что в марте 1942 года вдруг увидела на городской улице тощую кошку. Вокруг толпились старушки и крестились. А исхудавший, похожий на скелет милиционер следил, чтобы никто не обидел зверька. Двенадцатилетняя девочка в апреле 1942 года, проходя мимо кинотеатра «Баррикада», увидела толпу у окна одного дома. Люди дивились на необыкновенное зрелище: на освещённом весенним солнцем подоконнике лежала полосатая кошка с тремя котятами. «Увидев её, я поняла, что мы выжили», — вспоминала много лет спустя та девочка, став взрослой женщиной.
Увы, такие случаи были редкостью. Зато крысы в отсутствие кошек почувствовали себя хозяевами положения: они быстро размножались и поглощали те немногие припасы, что ещё оставались, грабили огороды, но что всего страшнее — несли угрозу эпидемии.
Единственной возможностью спастись от нашествия крыс были кошки. И в апреле 1943 года, уже после прорыва блокады, председатель Ленсовета подписал постановление о необходимости «выписать из Ярославской области и доставить в Ленинград четыре вагона дымчатых кошек». Дымчатые ярославские кошки считались лучшими крысоловами. Эшелон с «мяукающей дивизией», как прозвали ленинградцы этих кошек, надежно охранялся. Очевидцы рассказывали, что за кошками выстраивались длиннющие очереди, как за хлебом.
Ярославские кошки отогнали грызунов от продовольственных складов, но полностью проблема решена не была. И в конце войны была объявлена ещё одна кошачья мобилизация — из Сибири. «Кошачий призыв» прошёл успешно. Только в Тюмени собрали 238 котов и кошек. Первым был принесён кот Амур, хозяйка которого пожелала «внести свой вклад в борьбу с ненавистным врагом». Всего привезли 5000 омских, тюменских и иркутских котов, которые и очистили город от грызунов, спасая для людей остатки съестных припасов, а самих людей — от эпидемии.
В знак благодарности кошкам блокадного Ленинграла и в знак памяти на Малой Садовой улице на карнизах зданий установлены скульптуры кота Елисея и кошки Василисы - это собирательные образы кошек, завезенных в город.
-
-
27.07.2014 в 16:34-
-
27.07.2014 в 22:37-
-
12.01.2015 в 23:53